Роботы, занимающие рабочие места — это не про роботов, это про капитализм

Вы видели заголовки, конечно: "Роботы идут, они отнимут у нас работу!" Будущее выглядит не слишком привлекательно для простых работающих смертных, поскольку 47 процентов профессий в мире должны подвергнуться автоматизации в ближайшие двадцать лет, если верить нашумевшему и разрекламированному исследованию Оксфордского университета.

Некоторые видят в происходящем что-то апокалиптические — дескать, роботы создадут бесправный класс безработных людей — другие предпочитают смотреть на вещи более позитивно, утверждая, что роботы ведут нас в такое будущее, в котором работа перестанет быть необходимостью. Однако что толку спорить о том, какие специальности отомрут, а у каких есть шанс?

Дело в том, что роботизация — это явление, которое в первую очередь относится не к роботам. Новая эпоха главным образом отражает противоречие, которое существовало с тех дней, когда общинные земли подвергались огораживанию со стороны лэндлордов, объявлявших их частной собственностью — противоречие между трудом и хозяевами капитала. Короче, будущее труда в эпоху роботизации в первую очередь зависит от будущего капитализма.

Лучший способ понять, о чем речь и к чему идет дело — обратиться к сочинениям человека, который разбирался в капитализме, пожалуй лучше всех. То есть к Карлу Марксу. В частности, к малоизвестной журнальной публикации под названием "Фрагмент о машинах".

Нравится вам Маркс, ненавидите ли вы его или просто избегаете, он посвятил свою жизнь изучению того, как капитализм устроен. Он был помешан на этом. Во "Фрагменте" Маркс пытался разобраться, что будет означать общество, подвергнувшееся полной автоматизации, для обычного рабочего?

Согласно Марксу, автоматизация, которая отнимает работу у людей и отдает её машинам, которая позволяет производить больше товаров за меньшее время — это часть повседневной природы капитализма. Развивая постоянный капитал (машины) капиталисты стараются сократить переменный капитал (рабочие), которые осложняют ему жизнь разными неприятными штуками — вроде зарплат и укороченного рабочего дня. Маркс пишет: "Развитие производительной силы труда и максимально возможное сокращение необходимого труда — присущая капиталу тенденция. Трансформация средств труда в машинерию — есть реализация этой тенденции."

Если смотреть с этого угла, то выходит, что роботы — закономерный результат автоматизации, свойственной каждой капиталистической экономике. Вопрос что будет с рабочими, которых вытесняет автоматизация, крайне любопытен, поскольку он указывает на серьезнейшей противоречие, присущее капитализму. Как пишет Маркс: "Капитал сам по себе — это движущееся противоречие: капитал стремится свести к минимуму потребляемое им рабочее время, но в то же время зависит от рабочего времени, как от основной меры и источника своего богатства".

Согласно марксистской теории, капиталисты создают прибыль, извлекая прибавочную стоимость (они платят рабочим меньше, чем стоит их рабочее время, и забирают себе разницу после того, как товар продан по рыночной цене). Так что же происходит, когда люди перестают работать вообще? Забавно, но в этом смысле сегодня Маркс оказался бы среди утопистов от роботизации.

Как только роботы замещают собой производительные силы общества, у людей появляется свободное время, которое "становится на службу освобожденному труду и является условием его освобождения", писал Маркс. Люди, освобожденные от цепей бездушного капиталистического труда, должны будут создать новые способы общественного мышления и взаимодействия, за пределами товарного мира, который мы называем капитализм. Короче, Маркс заявлял, что автоматизация станет концом капитализма.

***

Это очень знакомое утверждение, которое вновь стало популярным в последние годы. Впрочем, достаточно посмотреть на то, как идет роботизация, чтобы убедиться, что пока до освобождения еще далеко. Капитализм покуда жив и здоров, несмотря на то, что масштабы автоматизации растут уже несколько столетий. Причина проста — сама по себе автоматизация не подрывает капитализм. Это неотъемлемая часть капитализма. То, что мы считаем работой, просто видоизменяется, подстраиваясь под темпы автоматизации. Нет никаких причин думать, что этот процесс остановится просто потому, что автоматизация набирает фантастическую скорость.

Если перефразировать Джона Томлинсона, автора книги "Искусство Скорости: Пришествие Мгновенности", ни одна поговорка не передает духа капитализма лучше, чем фраза "время — деньги". Если машины повсеместно создают для людей больше свободного времени, то капиталисты вынуждены придумывать новые разновидности работы, чтобы сделать это время производительным — для извлечения из этого времени прибавочной стоимости. Как писал Маркс: "Самая совершенная машинерия, таким образом, заставляет рабочего работать дольше, чем работал первобытный человек или человек с примитивными орудиями труда. Но владельцы прибавочной стоимости или капитала тут же привлекают рабочих для создания чего не мгновенно производительного — то есть для производства новых машин."

"Не мгновенно производительного" — это ключевая фраза. Задумайтесь, какое разнообразие профессий возникло с момента, когда автоматизация начала захватывать господствующие высоты в ходе Промышленной революции — сервисные специальности, работа по удаленному доступу, частичная занятость и прочая низкооплачиваемая работа. Вы не производите ничего, работая до потери пульса кассиром в Волмарте, но вы создаете стоимость, продавая то, что уже было произведено, нередко — машинами.

В автоматизированном мире господствует случайный труд. Специальности, которые не дают ни стабильности, ни удовлетворения, ни приемлемого уровня жизни, но пожирают все свободное время человека. Франко Берарди, философ, рассуждающий о труде и технологиях, хорошо объясняет это в своей книге "Ненадежная Рапсодия", где обозначает легионы частично и временно занятых рабочих специальным термином – "прекариат".

Слово "прекариат" обычно означает такую сферу деятельности, которую сложно определить фиксированными характеристиками, применявшимися к труду, зарплатам и продолжительности рабочего дня. Капитал больше не нанимает людей, но покупает порции рабочего времени, отчужденного от его случайных и взаимозаменяемых хозяев. Вся протяженность труда как бы дробится, разделяется на минимальные фрагменты, которые могут пересобираться, меняться местами. И такая фрагментация позволяет капиталу поступательно снижать заработную плату.

Особенно уязвимы в этом смысле интернет-специальности. Например, работа, которая в большой степени зависит от обработки электронных сообщений, немедленной отправки корреспонденции в разных временных зонах, а также устройствах, доставляющих работу домой, создают новую среду, когда рабочее время больше не разделяется на четкие блоки.

Отныне рабочим днем может считаться весь день, каждый день и время теперь становится гораздо более гибким понятием, чем прежде. Платформа Mechanical Turk, созданная компанией Амазон, где низкооплачиваемые работники могут продавать свои способности за копейки/час — особенно мрачный и выразительный пример того, как это будет выглядеть.

Совершенно другая разновидность работы — это предоставление личных данных с целью извлечение прибыли. Такая онлайн-работа особенно коварна, по двум основным причинам. Во-первых, потому что она часто вовсе не считается работой. Вы можете не считать, что сообщая другу о своих новых наушниках, вы работаете, но теоретики трудовых отношений вроде Маурицио Лаццерато с вами поспорят. Во-вторых, потому что рабочие совершенно отрезаны от тех сфер, где обмен данными производит прибыль (хотя возможно, это изменится).

Если подытожить сказанное выше, получается довольно печальная картина для людей, которым предстоит сосуществовать с роботами в условиях капитализма. Скорее всего, мы будем работать больше и на более тяжелых работах. Вопрос — что это будут за работы и насколько тяжелые? По-моему, здесь неправильно становится на позицию роботофоба или отрицать технологический прогресс. Нет никаких причин думать, что автоматизацию нельзя поставить на службу обществу. Нет, речь здесь не об общественном движении, которое ставило бы такую цель. Наоборот, здесь требуется политическое действие с целью вырвать технологический прогресс из рук капитализма.

Некоторые люди уже работают над этим. Взять, к примеру, движение за базовый доход, призывающее к выплате пособия любому живущему человеку, вне зависимости от трудового статуса. Это означало бы отказ от сугубо экономического подхода и напоминание о том, что все мы — люди, и все заслуживаем права на жизнь. Однако для того, чтобы изменить будущее по-настоящему, необходимо гораздо большее.

Сегодня, когда многие из нас, прищуриваясь, заглядывают в будущее, один сценарий по-прежнему игнорируется — будущее вообще без капитализма. Работа без капитализма. Свободное время без капитализма. И да, роботы, но без капитализма. Наверное, только тогда мы сможем заложить основу для такого будущего, где технологии будут работать на благо всего человечества, а не избранного меньшинства.

Перевод статьи Д.Персона c сайта motherboard.vice.com

Инф. kalynovsky.com