Foreign Policy: Кэмерону придется балансировать между ЕС и британским общественным мнением

Вероятно, непростые отношения Великобритании с Европейским Союзом подходят, наконец, к неизбежной кризисной точке.

7 мая Дэвид Кэмерон неожиданно (как минимум для большинства социологов и для меня лично) победил и на втором своем сроке на посту премьера обеспечил абсолютное большинство все более евроскептической Консервативной партии, — пишет Паола Сабекки, руководитель направления международных экономических исследований Chatham House, для Foreign Policy.

Выполнит ли он обещание пересмотреть условия членства Великобритании в ЕС и представит ли новые условия избирателям на референдуме, не провоцируя выход Британии из Европейского Союза? Планы Кэмерона на пребывание в должности свидетельствуют — у него все еще большие виды на то, как в разных вариантах использовать Европейский Союз.

Его правительство намеревается привлечь партнеров из ЕС к ряду реформ, от сокращения бюрократической практики по многим нормам ЕС и снижения преференций для иммигрантов из более бедных стран ЕС до возвращения полномочий национальным парламентам и попыток избежать создания двухъярусной Европы, состоящей из стран внутри и за пределами валютного союза.

Британия не единственная считает некоторые нормы ЕС обременительными и часто неэффективными; некоторые предложения были восприняты позитивно — например, Дональдом Туском, председателем Европейского Совета и бывшим премьер-министром Польши. Вероятно, Кэмерон оставит за собой ряд уступок по таким реформам: внедрение Директивы ЕС о рынке услуг, скорое заключение соглашения о свободной торговле с Соединенными Штатами и даже ограничение некоторых пособий (например, пособий на детей нерезидентов — имеются в виду пособия, которые выплачиваются иностранным работникам в Великобритании, чьи дети не живут в стране).

Это простые задачи, и они особенно популярны в таких странах, как Великобритания, — странах с сильной традицией экономического либерализма, торговой либерализацией и предпочтением правительства с ограниченными функциями. С другой стороны, в странах, где группы интересов вероятнее воспротивятся усилению либерализация движения сервиса через границы (такая либерализация поставит под угрозу профессиональные монополии, как в случае юридических услуг во Франции и Италии), британские реформы могут состояться только если не будут слишком глубокими и не поколеблют статус-кво. "Польский сантехник", ставший в 2005 году символом референдума по конституции ЕС во Франции, остается мощным напоминанием об угрозе, которую представляет свободное движение услуг (и людей) в ЕС для монополистической позиции некоторых профессий и сфер торговли. А реформы, не требующие кардинальных изменений соглашения (в некоторых странах по кардинальным изменениям необходимо проводить референдумы) с большей степенью вероятности получат поддержку.

Но Кэмерону с большим трудом удастся добиться существенных уступок в других сферах, таких как контроль иммиграции из более бедных стран ЕС (этот вопрос крайне приоритетен для многих британских избирателей), и вето Вестминстера на законы о финансовых услугах (этот вопрос крайне приоритетен для лондонского сектора финансовых услуг). Свободное передвижение людей в Европе подчеркивает глубокое различие между северной и южной Европой. Оно также проявляет разницу между странами, которые лучше справились с финансовым кризисом 2008 года и последующей рецессией и теми, которые пострадали. В странах, таких как Испания (где процент безработицы достиг 27% по данным на первый квартал 2013 года), эмиграция играла роль удобного предохранительного клапана. Но в более богатых странах (и Великобритания одна из них) на рынке труда и социального обеспечения растет конкуренция между работающими иммигрантами и низкоквалифицированными, низкооплачиваемыми местными жителями.

Может, Кэмерон и способен найти европейскую поддержку по многим из этих пунктов, но Британия оказывается в крайне трудной ситуации, когда речь идет об отношениях между странами, которые входят в еврозону и теми, которые в нее не входят. Поскольку Великобритания постоянно находится вне валютного союза, она не участвует в процессе принятия решений по многим монетарным и финансовым вопросам, оказывающим серьезное влияние на финансовый и банковский сектор (в частности лондонский Сити, ведущий мировой финансовый центр). Создание Банковского союза ЕС для стабилизации финансовой системы еврозоны посредством общего надзора и совместного фонда для урегулирования банковских проблем — пример дилеммы Великобритании, — вносить ли вклад в фонд, даже если это не обернется особыми достижениями в сфере финансовой стабильности, или отказаться и рискнуть уменьшить свое влияние в введении новых норм финансовой регуляции для ЕС.

В дальнейшем Кэмерону придется установить баланс между национальными ожиданиями его возможных достижений и в целом положительной склонностью партнеров из ЕС, в частности Германии и Франции, удовлетворить некоторые его требования, чтобы удержать Британию в ЕС. Великобритания — значимый член ЕС, и другие европейские страны по многим поводам давали четко понять, — по их мнению, место Великобритании в Европе. Чтобы договориться об уступках, способных удовлетворить британское общественное мнение, требуется много доброй воли.

Следовательно, особо трудной задачей будет обеспечить достаточное количество уступок в реформах, при этом не слишком уменьшив политический капитал в отношении других стран ЕС, а также убедить умеренно евроскептических избирателей и тех, кто не определился, что членство в ЕС входит в национальные интересы Великобритании. Согласно результатам последнего опроса YouGov, 22% британцев не определились, должна ли их страна оставаться в составе ЕС, а 45% поддерживают идею членства, в то время как 33% хотят, чтобы страна окончательно покинула союз.

Выигрыш в этой игре заключается в привлечении этих 22% в лагерь "за членство в ЕС", а не в убеждении евроскептиков, — с их точки зрения вступление Великобритании в ЕС было ошибкой изначально. Другими словами, Кэмерон должен убедить тех, кто считает, что ЕС стал крайне бюрократичным и неэффективным, слишком ограничил национальный суверенитет, и не справился с контролем миграции среди стран-членов, но все же страшится перспективы одиночества Великобритании. Это также снизит неопределенность и соответственно риск, что иностранные компании переедут в другие страны.

Но для наследия Кэмерона наиболее важно (после референдума по шотландской независимости в 2014 году), что эти действия предотвратят углубление сепаратистских процессов и, в конечном итоге, станут попыткой сохранить Великобританию в целостности.

Перевод: Екатерина Федоришина

Инф. delo.ua